Почему за экономические преступления карают строже, чем за убийства

СУДЬИ НЕ СЛЫШАТ ПРЕЗИДЕНТА В начале следующей недели в Мосгорсуде будут решать судьбу человека. Ну и что, скажете, каждый день такое происходит. Нет, выразилась неправильно. Решать будут судьбу не только человека, но, пожалуй, и целого закона - поправок в Уголовно-процессуальный кодекс, который вступил в силу в начале апреля. А написан был, нужно сказать, после личного указания президента. Посему и закрепилось за ним определение «президентский». Тем более удивительно, что их судебная система решила, а такое впечатление складывается, «замылить». Поправки в УПК - поистине революционные, так как перевели многие экономические преступления из разряда уголовных в административные. Поэтому они должны караться не тюремным заключением, а штрафами. Также введен мораторий на арест в ходе следствия. Казалось бы, на свободу должны были потянуться сидельцы. Но они остаются за решеткой. Именно поэтому кассационные слушания, которые пройдут в Мосгорсуде будут показательными в смысле исполнения президентского закона. Дело громкое и во многих отношениях принципиальное. Молодого предпринимателя Олега Рощина (34 года) за экономическое преступление осудили на 18 лет! Такого наша судебная система еще не видела. 18 ЛЕТ СТРОГАЧА

Рощины помогали восстанавливать храм Всех Скорбящих Радости в Дмитровском районе. Их дочь стала первой, кого окрестили там за последние 60 лет.

Если верить следствию и суду, Рощин получил поделом, ибо занимался контрабандой и отмыванием преступно нажитых доходов, обделив казну более чем на 126 млн. рублей. В декабре 2007 года оперативники задержали три фуры с полистиролом, который, по версии следствия, выдавали за стабилизатор для пластмасс (пошлина на него в два раза ниже), при выезде с таможенного склада. Какой материал перевозился, оперативник определил на глаз! Маховик закрутился. Как показывают материалы дела, впрямую доказать, что перевозка осуществлялась в интересах Рощина, не удалось. Проблема в том, что выстроенная система доставки груза из-за границы - сейчас дело темное и путаное. В цепочке задействовано огромное количество посредников: грузоотправители, грузоперевозчики. В этом деле все оказалось еще более запутанным. Известна фирма-производитель, которая отпустила груз. Известны грузоотправители, которые отправили партию в Россию, и перевозчики, которые все доставили. А вот с получателем произошла затыка. В качестве него значилась некая фирма, которая формально к Рощину отношения не имела. Но следствие решило, что груз доставили именно в его интересах. Почему? Для простоты: грузополучателем полистирола значилась фирма, скажем, «Ромашка». Зарегистрирована на некоего гражданина Василия Пупкина. Казалось бы, при чем тут Рощин? Так вот следствие решило, что фирма «Ромашка» была зарегистрирована в интересах предпринимателя некими неустановленными лицами, которые завладели документами Пупкина и передали учредительные документы Рощину в неустановленное время в неустановленном месте. Бред? Нет. Оказывается, нормальная формулировка, имеющая все законные основания. Доказав таким образом причастность Рощина к трем фурам, следствие решило на достигнутом не останавливаться. В недрах кабинетов служителей закона пылилось еще более 500 таможенных деклараций на сомнительные грузы. В качестве получателей значились десятки фирм. Уже не «Ромашки». Прочие цветочки-ягодки, фирмы-однодневки, открытые на документы умерших, спившихся, пропавших без вести. И все эти эпизоды приписали Рощину. ОТ АРМИИ ДО ТЮРЬМЫ Вообще-то бизнесом Олег заниматься и не думал. В конце 90-х окончил военное училище, служил в армии. Успел жениться на девушке Юлии. Жили в общежитии в Балашихе, потом сняли угол. В семье родилась первая девочка. В общем, обычная история обычной российской ячейки общества с довольствием 1200 рублей. - Из них половину отдавали за долги, которые все время накапливались. Порой не знали, что купить ребенку поесть, - вспоминает Юля Рощина, и по ее интонации я понимаю, что это было отнюдь не самое плохое время в жизни молодой семьи. Трагедия поджидала за углом. - Но в девять месяцев девочка заболела пневмонией. Оказалось, что у нее был еще и скрытый порок сердца. На лечение денег не нашлось. Ребенок умер. Чтобы хоть как-то вырваться из бедности, Олег завязал с армией. Своего первоначального капитала, конечно, у бывшего офицера не было. Зато удачно подвернулся активный и состоятельный господин, работавший на крупную французскую химическую компанию. Новые знакомые стали партнерами и организовали фирму. Господин (не буду называть его фамилии, потому что поговорить с ним мне так и не удалось, хотя сообщение о желании пообщаться ему оставляла) вложил в дело деньги, а Олег Рощин - энергию. В должности гендиректора он непосредственно занимался всем бизнесом. В семье появились деньги, купили собственное жилье. Родились трое детей. Новый перелом ожидал семью Рощиных в 2005 году. Именно тогда над их головами нависли тучи, разразившиеся смерчем несколько лет спустя. Бизнес стал не таким успешным. На пятки наступали конкуренты, обороты начали падать, а партнер Рощина потерял место в крупной французской компании. И, как утверждает Юля, решил прибрать общую с Рощиным фирму к своим рукам. - Он потребовал у Олега продать фирму и вообще уйти с рынка, - говорит Юля. - Угрожал, что если не послушается, то последуют посадки. В конце концов Олег выполнил первую часть требования и ушел из фирмы, но не с рынка. Создал свою компанию. Сначала закупал полистирол на российском рынке, а с 2007 года начал внешнеэкономическую деятельность - стал ввозить материал из Финляндии и Китая. Но, по словам Юлии, партнер не унимался, продолжал требовать, чтобы Рощин совсем отошел от дел. Как подозревают Рощины, именно с подачи бывшего партнера на Олега завели дело. 1 октября 2008 года его арестовали. Больше года до приговора мужчина провел в СИЗО. Дальше - суд. В январе этого года Олегу дали 18 лет. ВЕРСИЯ СУДА И СЛЕДСТВИЯ Я очень хотела побеседовать с партнером Олега, со следователями, судьей, прокурором... Но, увы, практически все они не ответили мне взаимностью. Только следствие откликнулось охотно. Впрочем, вместо следователя Виктора Захмылова, который вел дело Рощина, меня адресовали к оперативнику - заместителю начальника оперативно-розыскной части ОБЭП УВД по ВАО г. Москвы подполковнику Михаилу Романовичу. - А почему вы заинтересовалась фурами? Вас кто-то навел на это дело? - намекаю на партнера Рощина. - Из оперативной информации, - отрезал Романович. - Вы совершенно не можете себя упрекнуть за то, что доказательства были собраны плохо? - У нас не вызывает никакого сомнения, что они собраны хорошо, - заявил оперативник и в качестве основного доказательства привел отчет о проделанной работе. - Год и три месяца работали. Помимо группы следователей делом занимались еще 10 оперативников, которые трудились в более чем 10 городах и опросили 200 свидетелей. У нас доказательства не вызывают сомнения и у суда тоже. - Если верить материалам дела, то Рощин должен быть миллионером, а обороты его небольшой компании - составлять несколько миллиардов. - Но это за три года, - уточнил оперативник, будто это что-то меняло. Не знаю. У меня это дело оставило послевкусие одних лишь вопросов. Почему не были привлечены к делу таможенники? Ведь фуры уже вышли с таможенного склада. И если факт контрабанды имел место, то, значит, не обошлось без их участия? Почему не была проведена химическая экспертиза, которая позволила бы не на глаз, а достоверно определить ввозимую субстанцию? Рощин более полугода ждал кассации по первому делу, и уже несколько месяцев против него ведется второе. Правда, новую преступную группировку назначили возглавлять другого человека. Бывшего профессора химии, который подался в бега. - Знаете, о чем я больше всего жалею? - сказала Юля, прощаясь. - Что мы не уехали за границу, когда дело только завели. Все нам это советовали. Но мы верили, что суд разберется. Такими безосновательными казались обвинения. Наивные... ВМЕСТО P. S. Недавно один депутат направил запрос в Верховный суд о количестве осужденных по экономическим преступлениям, которые имеют шанс выйти на свободу. И получил ответ: в 2009 году за экономические преступления приговоры получили 2129 человек. Из пояснений стало ясно, что на однозначное снятие судимости могут рассчитывать 55 человек, еще 62 могут надеяться на смягчение наказания. И это весь выхлоп из поправок? По президентскому закону, не должны попадать в СИЗО и новые фигуранты по экономическим преступлениям. Но за 2 месяца действия нового закона в суды было подано 37 ходатайств об аресте людей, обвиняемых или подозреваемых по экономическим преступлениям. Из них 16 было удовлетворено. МНЕНИЕ НЕЗАВИСИМОГО ЭКСПЕРТА Олег ПАВЛОВИЧ, председатель коллегии адвокатов «Павлович и партнеры»: Наказание явно неадекватно содеянному - Любой приговор всегда можно обсуждать по двум направлениям: насколько хорошо доказана вина подсудимого и насколько адекватно наказание. Во-первых, проблема в том, что у судьи есть право давать оценку совокупности якобы имеющихся доказательств. И судья, руководствуясь законом и внутренним убеждением, может все это скомпоновать и сказать, что прямых улик нет, но множество маленьких связочек дают картину преступления. Это чисто гулаговская система, потому что, я считаю, каждое доказательство должно быть объективно и любое сомнение должно трактоваться в пользу подсудимого. У нас же не так. Следствие говорит, что, если есть логическая зацепка, мы ее развиваем и ты виноват. Я, как человек, 26 лет ходящий по судам и начавший практически свою деятельность при СССР, могу сказать: несмотря на все заявления о судебной реформе, новации в этом деле, с каждым годом становится только хуже. То есть как раньше был оправдательный приговор ЧП, так и остался. У нас суд - карательный орган. Поэтому имеет смысл обсуждать не то, насколько доказано преступление, а вопрос адекватности наказания. Наказание явно неадекватно содеянному. По многим причинам. Хотя закон вроде бы и предусматривает за контрабанду до 12 лет, а за легализацию - до 15 лет, но за экономические преступления давать 18 лет - это не жесткость, а жестокость наказания. В отношении Рощина, как и в отношении любого бизнесмена, 18 лет - это высшая мера наказания. Как мне кажется, такие сроки назначают под какой-то заказ. Это либо показательная порка, либо чья-то месть. Наказание преследует две цели: восстановление социальной справедливости и исправление виновного. Я считаю, что за экономические преступления, даже если казна недополучила 126 млн. рублей, сажать людей бессмысленно. Человек не сможет компенсировать ущерб. Дайте ему в руки метлу, пусть пометет улицу, чтобы проникся, а затем заставьте его вернуть деньги, накажите реально - конфискуйте имущество. За экономические преступления нужно наказывать экономическими рычагами, а не отправлять человека на фактическую смерть. Бизнес на предпринимателях Когда я заинтересовалась экономическими преступлениями, то попалось мне в руки прелюбопытное исследование Института проблем правоприменения Европейского университета в Санкт-Петербурге. Ученые проанализировали активность правоохранительных органов в сфере борьбы с экономической преступностью на основе официальной статистики. Просто взяли и посмотрели, как проходят дела все стадии, начиная от регистрации и заканчивая приговором. И вот что получилось: из всех регистрируемых дел по экономическим преступлениям почти половина рассасывается на стадии раскрытия. До приговора доживает всего около 10% (см. график). Это образует разительный контраст с классическими уголовными преступлениями, такими, как убийство, изнасилование, по которым система практически не работает вхолостую. Поэтому до приговоров доходит более 80% дел. Как видим, колоссальная разница. Понятно, что дело об убийстве состряпать сложнее, чем экономическое. Для того чтобы его завести, виртуального трупа недостаточно. Для суда нужны убедительные доказательства. Да и на одного человека 500 эпизодов не повесишь. С экономическими преступлениями все проще. Нашел дойную корову, открыл дело и давай запугивать, ломать человека. Свои выводы исследователи выразили сухо: «Это указывает на то, что за этим явлением стоят интересы правоохранительных органов, связанные с внеслужебной мотивацией, то есть получением неформальных доходов». Проще говоря, чтобы выбивать взятки. ВЗГЛЯД С ПРИСТРАСТИЕМ Главное - сгноить в тюрьме, и точка? Журналист должен быть объективным - напутствовали коллеги. Должен, но можно ли полностью абстрагироваться от эмоций и человеческих симпатий? Выключить мозг и то, что называется прозрачным словом «душа»? Непроизвольно героев истории поделила на черных и белых. И столь же непроизвольно к первым отнесла правоохранительные органы, ко вторым - приговоренных. Я - журналист, но и обыватель, который, наглотавшись историй про евсюковых, оборотней в погонах и судебных мантиях, боится этих инстанций как черт ладана. Да, мне нравится Юля, которая из последних сил бьется за своего мужа и семью. Хрупкая, но такая сильная женщина. Трудно остаться в стороне, когда вникаешь в подобное дело. Старшая дочка Рощиных все время плачет и пишет папе в тюрьму письма, сама запечатывает их, чтобы скрыть от всех свою боль в обращении к отцу. Маленькие уже не помнят Олега. Для них любой дядя - папа. По делу Рощина арестовали и его брата Игоря, который совсем недавно перенес онкологическую операцию. За три месяца в тюрьме похудел на 15 кг. Ситуация в семье Игоря - откровенная ж..., в сердцах говорит Юля. На руках у жены Игоря Светланы остались четверо детей. Прямо в зале суда по этому делу арестовали бухгалтера «Третьего Рима» Инну Бажибину 44 лет, лишив двоих сыновей матери и любящего мужа - жены. На 15 лет! Все время, пока длился процесс над Олегом, она ходила на заседания. Как на работу. Один из ее мальчиков активно борется за мать. Вместе с Юлей Рощиной создали сайт, на котором публикуют всю информацию по делу. Даже если Олег виновен, то почему за экономическое преступление нужно давать 18 лет? Особенно с учетом многочисленных смягчающих обстоятельств: недостаток прямых доказательств, а также то, что на содержании у Рощина находились жена и трое несовершеннолетних детей, не привлекался, под судом не был. Какой смысл государству от того, что он сгинет в тюрьме? На содержание заключенного выделяются огромные средства. Из государственного, из нашего кармана. И в чем смысл? Чтобы за эти огромные деньги уморить экономических преступников? Чем они так опасны, чтобы изолировать их от общества? Кроме того, наше государство демонстрирует заинтересованность в нормальных семьях. Женитесь, рожайте побольше детей. Так вот, вот же они, эти семьи. Семеро детей на двоих братьев Рощиных. У Бажибиной - двое сыновей. Жили, работали, у государства денег не просили. Инна Бажибина сейчас пишет письма на волю. Что самое удивительное, не клянет свою долю, но поражается, что рядом с ней две такие же, как она, умные, красивые, хозяйственные женщины, которые осуждены на 10 и 15 лет за те же экономические преступления. Обе - юристы. У обеих - дети. После разговора с Юлей я долго не могла прийти в себя. Человеческое сострадание перемешивалось с мнительной примеркой на себя пережитых ею и ее семьей событий. От сумы и от тюрьмы, как говорится...

Обсудите статью!